Рафаэль Сабатини
Одиссея Капитана Блада
-- Но эти преступники сами исключение. Разве вы не помните -- я
рассказал вам, как захватил шестерых пиратов из тех, что имели наглость
высадиться на Пуэрто-Рико?
Дон Педро нахмурился, припоминая.
-- Да, да! -- воскликнул он. -- Вы что-то рассказывали.
-- А говорил ли я вам, сэр, что один из этих пиратов не кто иной, как
эта собака Волверстон.
-- Волверстон? -- повторил дон Педро. -- Вы схватили Волверстона? -- Не
могло быть сомнений в том, что это сообщение глубоко его поразило, да и
неудивительно: ведь Волверстон считался правой
рукой капитана Блада.
Испанцам он был так же хорошо известен, как сам капитан Блад, и ненавидели
они его, пожалуй, не меньше. -- Вы схватили Волверстона? -- повторил дон
Педро и в первый раз за все время поглядел на дона Хайме с явным уважением.
-- Вы мне этого не говорили. Ну, в таком случае, друг мой, вы подрезали
капитану Бладу крылья. Без Волверстона он уже наполовину не так страшен.
Теперь недолго ждать, чтобы погиб и он, и своим избавлением от него Испания
будет обязана вам.
Дон Хайме с притворным смирением развел руками.
-- Быть может, этим я хоть немного заслужу ту великую честь, которой
удостоил меня король.
-- Хоть немного! -- повторил дон Педро. -- Будь его величество оповещен
об этом, он, быть может, почел бы даже орден святого Якова Компостельского
недостаточно почетным для вас.
Донья Эрнанда бросила на него быстрый взгляд, полагая, что он шутит. Но далее